Амбарник

   Эта история произошла со мной где-то в середине 90-х. Я худо-бедно закрыл летнюю сессию и со спокойной душой укатил с родителями на дачу, где мы отдыхали почти каждый год. Это сейчас многие позволяют себе всякие дорогие курорты, а тогда и изба в посёлке была для нас своей маленькой Турцией. Небольшой домишко с телевизионной антенной, скромный участок с яблоньками, приток Камы неподалёку — для тех времён просто песня. Чего ещё для счастья надо? Купайся весь день, дыши свежим воздухом, и не забывай менять батарейки в магнитофоне. Вот, собственно, и вся программа отдыха.

    Однако, в те годы ежедневное купание мне очень быстро наскучивало. Что уж греха таить, приезжал я вовсе не за ним. Всё чего я тогда по-настоящему хотел — это встретиться с Таней, знакомой соседкой по даче, которую тоже каждый год тащили в посёлок её родители.

    Надо заметить, Тане приходилось гораздо хуже чем мне. Если у нас был маленький участок, на котором не росло ничего кроме травы, кустов и двух яблонь, то у Таниных родителей имелся целый огород... нет, не огород, огородище, на котором они вместе с дочерью корячились чуть ли не всё лето. Так вот, спрашивается, зачем мне мутная речушка, когда на соседнем дворе красивая девчонка кверху задом грядки пропалывает? Вот именно — тут уже не до природы, возраст такой, сами понимаете.

    С Таней у нас были весьма необычные отношения. Она в шутку называла меня 'летним мужем' и я отвечал ей той же иронией, хотя в душе хотел видеть эту девушку рядом всегда, а не только три жалких месяца в году. Не стану увиливать — я был по уши влюблён в это рыжеволосое чудо.

    Впрочем, хватит про нас. Ностальгия вещь затягивающая. Дай мне волю — так накатаю не один лист про свои весёлые и беззаботные деньки. Я хочу рассказать о странном случае, который нам с Таней пришлось пережить, при, скажем так, весьма пикантных обстоятельствах.

    Ситуация стандартная: мы уже третий день не могли уединиться. Родители не спешили покидать участки, а запираться в комнате при них нам попросту не хватало духу. Неловкость и стеснение плохие спутники интима. Но в итоге решение проблемы пришло само собой. Спрашивается, где можно устроить разврат в деревне, да так, чтобы никто не побеспокоил? Конечно же на сеновале. Туда-то мы и отправились.

    Наши дома стояли на отшибе и граничили с небольшим полем, которое уже успели 'отсенокосить'. На другом его конце виднелся старенький амбарчик, слишком трухлявый и невзрачный, чтобы быть запертым. Нет, ну правда, что там красть? Запасы сена? Глупость какая. Уверенный в своей догадке, я захватил 'резиновых друзей', одеяло для подстилки, и внаглую повёл Танюшку туда.

— А вдруг там мыши? — спросила Таня.

— Вряд ли. Ну если и есть парочка , то мы их прогоним. Мыши твари пугливые. — на самом деле я не знал, но постарался ответить уверенно, чтобы девушка не передумала.

— Ладно... Ты взял магнитофон?

    Я кивнул.

— А какие кассеты?

— Мэйдены, Метла, Оззи, Васпы, Арийцы, Присты, — перечислил я.

— Ну, это уж точно прогонит мышей, — сказала она и улыбнулась.

    Царил жуткий солнцепёк и мы постарались как можно быстрее пройти открытое поле, чтобы добраться до амбара. Путь к нему оказался куда дольше, чем я рассчитывал, и когда нам наконец удалось преодолеть это расстояние, усталость дала о себе знать. Мы прислонились к редкой посадке берёзок, чтоб хоть как-то скрыться от палящего солнца. До цели оставалось лишь несколько жалких метров, но идти уже было невмоготу.

— У тебя есть попить? — запыхавшись, спросила Таня.

— Ага, — ответил я и достав из рюкзака бутылку 'Боржоми', протянул её девушке.

    Таня с жадностью принялась за минералку, а я подошёл поближе к амбару. Ветхая громадина жирной остроконечной тенью высилась на фоне залитого светом неба. Древесина тёмная, доски растрескавшиеся. Сооружение казалось чертовски старым, с почти полностью облупившейся краской, за слоем которой виднелись остатки ещё нескольких. Я бы ничуть не удивился, если бы узнал, что этот амбар стоял тут ещё до войны. Впрочем, состояние развалины тогда меня мало интересовало. Главное, что ворота оказались не запертыми, даже слегка распахнутыми. Всё-таки бардак в стране — это не всегда плохо.

    Кровь уже закипала и мы с Танькой зашли в амбар. Внутри всё оказалось как я и надеялся: сухо, светло, прохладно и много сена. Сквозь щели меж досками сочился золотистый солнечный свет, воздух заполнял приятный запах сушёной травы. Я удовлетворённо улыбнулся — это местечко было именно тем, что нужно. Моя спутница, утолив жажду, тоже повеселела и, забыв про придуманных ею же мышей, вскарабкалась на пушистую кучу сена в углу.

— Ну, чего стоишь-то? — спросила Танька, и на мгновение задрала свою просторную футболку. Игриво мелькнула грудь и тут же снова скрылась под тёмной тканью с логотипом 'Iron Maiden'.

— А я ничего, я уже бегу! — воодушевившись, сбивчиво ответил я, и стянув с себя всё, голышом полез к Танюхе.

— Стой! — вдруг воскликнула она. — Захвати покрывало, а то колючки в задницу впиваются. Ну и эти... их тоже не забудь.

    Опомнившись, я вернулся к рюкзаку, и вытащив всё необходимое, снова вскарабкался на кучу сена. Торопливо расстелив покрывало, я повалил Таню на него и начал нетерпеливо стаскивать с девушки шорты. Всё шло просто отлично. Танька смеялась и даже не думала сопротивляться. Настроение у нас обоих было отменное. Солнце, сеновал, свежий воздух — ну чем не романтика, а?

    Я уже был готов приступить к самому главному, как вдруг раздался настойчивый стук. Он прогремел прямо возле нас, но не остро, а так, будто кто-то бил кулаком по стенке снаружи.

— Это ёщё кто? — округлив глаза, испуганно вопросила Таня и отстранилась.

— Не знаю, — нахмурившись ответил я. — Наверно какие-то сопляки шутки шутят.

    Стук повторился, но уже на другом конце амбара.

— Иди проверь. — настойчиво сказала Таня и закрыла грудь руками.

— Ладно, — вздохнул я и попытался улыбнуться. — Только, умоляю, не одевайся. Сейчас их шугну и вернусь.

— Хорошо, быстрее давай. — коротко ответила девушка. Момент был испорчен.

    Я заторопился к воротам, надел трусы и, сходу нацепив сланцы, выбежал из амбара. Времени терять не хотелось, у меня было стойкое желание поскорее надрать уши этим стучащим кайфоломщикам. Я пулей обогнул амбар. Ни души. Я вновь оббежал развалюху — поле и несколько берёзок. Прятаться негде, сплошная пустота.

    Решив, что сопляки всё же успели убежать, я поспешил обратно к Тане.

— Руслан! — вдруг вскрикнула она.

    В сердце ёкнуло, я перешёл на бег, и протиснувшись меж приоткрытых ворот, бросился к девушке.

— Что случилось? — с ходу выдохнул я.

    Таня по-прежнему была на сеновале. Она стояла на коленях спиной ко мне и с интересом разглядывала дощатую стенку.

— Кто там был? — тихо спросила она.

— Никого. Видимо, уже убежали.

— Ладно... — также тихо отозвалась она. — Поднимись-ка сюда, посмотри на это.

    Я снова вскарабкался на кучу.

— Гляди, — ткнув пальцем в стенку, сказала Таня.

    Глаза привыкли к полумраку и я разглядел то, на что показывала моя девушка. Все доски были испещрены мелкими значками. Эти рисунки, вырезанные чем-то острым, были похожи то ли на руны, то ли на какие-то древнеславянские символы. Я плохо в таком разбирался, да и по сей день про это слышать не желаю.

— Как думаешь, что это значит? — спросила Таня.

— Хрен его знает. Язычество какое-то, — пожал плечами я.

    Таня продолжала рассматривать стену.

— Ой, смотри. Тут кажется по-русски, — снова ткнув пальчиком в стену, сказала она.

Я присмотрелся и зачитал:

— Амбарник белёсый, приходи рожь мерить, дай знак, чтобы поверить, дай жизнь мою отмерить. Амбарник белёсый, приходи, чтоб рассказать, что мне в жизни нужно и не нужно вовсе знать... Бредятина какая-то. Видно местные девки тут на святках гадают.

— Походу, много лет уже гадают. Ты приглядись — все стены расписаны.

    Я окинул взглядом амбар. И правда, значки чуть ли не повсюду.

— Ладно, забей на это. Мы сюда не стенку читать пришли, — махнув рукой, сказал я, и поцеловал Таню в губы.

    Кое-как мне удалось вернуть нас в нужное русло, однако некая зажатость всё же оставалась. Мы неспешно принялись за дело, постепенно разогнавшись до хорошего темпа. Таня начала тихонько поскуливать и я понял, что всё делаю правильно. Мы уже приближались к развязке, когда процесс внезапно прервал забытый мною магнитофон.

— Да что это за чертовщина, в конце-то концов! — раздражённо вскрикнула Таня и снова отстранилась.

'Я здесь, я пришел к тебе
Пришел вопреки судьбе
С небес льется лунный свет
Я — зверь, мне покоя нет!'

— приглушённо вещал из рюкзака голос Кипелова.

    Пулей сорвавшись с места, я добежал до злосчастного ранца, вынул из него магнитофон и со злостью вырубил это китайское барахло.

— Мы уходим отсюда, — твёрдо заявила Таня. Она уже надела трусики и торопливо возилась с футболкой, которая никак не хотела выворачиваться.

— Да ладно, чего ты?! — раздосадовано воскликнул я.

— В смысле чего я?! — огрызнулась девушка. — Непонятные стуки, какие-то ахалай-махалайские письмена, теперь вот магнитофон сам собой включился. Да уж лучше на кладбище трахаться чем здесь!

— Успокойся, милаха моя, ты надумываешь. — стараясь сохранить беззаботный тон, начал я. — Стучали какие-то ребятишки, пошутить хотели. Магнитофон лежал в тесном ранце, кнопка могла вдавиться. Или с контактами что-то, он же дешевый, на рынке купленный. Ну а знаки... на заборе, знаешь ли, тоже много чего написано. Но мы же заборов не боимся.

— Хватит. Я ухожу. Если хочешь — оставайся тут и сам себе наяривай! — взорвалась Таня и, наконец одевшись, слезла с кучи. Она обиженно посмотрела в мою сторону и уверенным шагом пошла к воротам.

— Ну ладно, хорошо. Погоди меня минуту, не голышом же мне идти, — сдался я, и тоже начал одеваться. Закончив, я нацепил на плечи рюкзак и подняв за ручку магнитофон, хотел было уже уходить, как со стороны ворот раздался визг Тани. Она стремглав прибежала ко мне и спряталась за моей спиной, продолжая вскрикивать.

— Что за... — начал было я, но слова застряли у меня в горле, когда взгляд упал на ворота.

    На выходе стоял низкорослый человечек, сгорбившийся и весь белый, словно его в муке обваляли. Мы с Танюшкой оцепенели. Я пытался разглядеть лицо странного гостя, но у меня почему-то не получалось. Взгляд словно съезжал с его головы куда-то в сторону, мозги упорно отказывалась запоминать что-то кроме белой сутулой фигурки.

— Покинулиииии... — странным голосом протянуло существо и Таня изо всех сил вцепилась мне в руку. Казалось, будто за карлика хором говорит целая толпа детей. — Запустили-и-и-и, за-а-аброси-и-ли... не беля-я-ят, не кра-а-а-сят, не чи-и-и-нят.. а теперь блуди-и-ить пришл-и-и-и.

    Таня тихонько заплакала. Я был напуган не меньше, сердце билось как пёс на привязи, грозясь разорваться.

— Погань! Ненавижу!!! — заголосил человечек и двинулся на нас.

    Всё остальное произошло как в тумане. Я инстинктивно выставил вперёд магнитофон, пытаясь хоть как-то защититься от неведомого гнома. Паника завладела всем телом, на каком-то подсознательном уровне я чётко понимал, что не смогу совладать с этим существом врукопашную, понимал, что нас ждёт смерть.

    Оно было уже совсем близко, но я продолжал как дурак стоять, выставив вперёд китайский кассетник и пялясь на чудище во все глаза. В итоге, чувство самосохранения всё же дало о себе знать, хоть и как-то криво. Я не придумал ничего более умного как включить магнитофон и вывернуть звук до предела.

'...Крадусь в темноте как тень
В душе проклиная день
Когда я всего лишь призрак в серой толпе...'

— оглушительно затрещал из плохих динамиков heavy metal.

    Существо заколебалось, словно студень, и заткнуло подобием рук те места, где у людей бывают уши. На голове разверзлось отверстие, похожее на широченный рот и амбар сотряс оглушительный вой. Звук был невыносимо высоким, многоголосым, напоминающим одновременно агонию зарезанной свиньи и детский плач. Мои руки сковал бешеный озноб, но я продолжал изо всех сил держать перед собой кассетник.

'Ты помнишь? Давным-давно
Я жил как во сне легко
Но раненый кем-то волк
Вонзил мне клыки в плечо...'

— продолжал надрываться в динамиках Кипелов.

    Крик существа сорвался, и мерзкий карлик начал терять форму. Бес как будто таял, впитываясь в землю. Ещё пару мгновений и лилипут исчез вовсе, оставив после себя лишь мокрый кусок земли.

    Когда существо пропало, я ещё где-то полминуты стоял, застыв как памятник на постаменте. Из ступора меня вывела Таня. Её руки разомкнули моё левое запястье и девушка упала без чувств. Я, всё ещё не до конца опомнившись, медленно потянулся к магнитофону и нажал на 'stop'. Музыка стихла. Взгляд упал на собственное запястье, на котором остались кровавые ранки от Таниных ногтей — испугалась она не слабо.

    Я поспешил к девушке и достав из рюкзака початую бутылку минералки, аккуратно плеснул водой на её лицо. Таня очнулась почти сразу. Вздрогнула, испуганно огляделась, а затем, вновь разрыдавшись, обняла меня.

— Включи Кипелова, прошу, включи громко, чтоб оно не вернулось. И не выключай, пожалуйста... — всхлипывая прошептала она мне на ухо. Я подчинился. В тот день мы возвращались домой в обнимку под оглушительные звуки виртуозного heavy.

    Позже я разузнал о странном амбаре у местной старухи-старожилки. Оказалось, что его долгое время не использовали, после того, как девчонок, ходивших туда гадать, нашли с оторванными головами. По поверью, они должны были очертить себя кругом, прежде чем спрашивать у амбарника о своей судьбе.