Эта история произошла еще в советское время. На лето родители отправляли меня к бабушке в село. Бабушка работала директором детского дома-интерната, трансформирующегося на лето в пионерский лагерь «Колос», и я была предоставлена сама себе. Тем летом бабушкин дом полностью перестраивался, и меня приютила завуч школы Нина Ивановна. Она жила в сельском доме на три семьи. Мне выделили маленькую комнату с окошком во двор. В этот дом, построенный для учителей школы, этим же летом решили провести водопровод. Стали рыть траншеи, и оказалось, что дом стоит на кладбище.
До революции рядом находилась большая церковь Успенья Богоматери и, видимо, кладбище находилось на ее территории. В те времена, как принято было, церковь снесли, кладбище сравняли с землей, а землю отдали под корпуса школы-интерната, где поначалу воспитывались дети репрессированных, оказавшиеся на пересылке в Кирове. Так вот, из траншеи вместе с землей посыпались и человеческие кости и черепа. Вскоре они уже валялись по всему селу. Их грызли собаки, с ними играли дети. Траншея проходила прямо под моим окном и врезалась в дом под полом моей комнаты. Из окна было хорошо видно, как из стенок траншеи торчат полусгнившие деревяшки гробов вперемешеку с желтыми костями усопших. Особенно мне запомнились два гроба, лежащие рядом параллельно друг другу. Смотря на них, я тогда подумала: «Наверное, муж и жена, если лежат рядышком». Вот такая детская фантазия. В дождливые дни я сидела у окна и смотрела на это раскуроченное кладбище. Телевизора не было, и деваться мне было некуда.
Чтобы удобнее было прокладывать коммуникации, из пола моей комнаты вынули несколько досок. Почти неделю я спала на кровати, стоящей на остатках пола, нависшего над чьими-то разрытыми могилами. Страшно не было. Было подавленное настроение и хотелось плакать. Тогда я поняла, что скоро все будем в земле, и вопросы вроде «Тогда зачем мы живем?» вертелись в голове.
Сельские пацаны играли черепами в футбол, выбивали камнями зубы. Сейчас их нет в живых: кто в Вятке утонул, кто погиб в Афганистане еще в 80-е годы, кто умер от болезней. Мне же наградой этого лета стала бронхиальная астма, приступы которой случаются при появлении запаха затхлости или гниения, как тогда в моей комнате...
Я укладываю ребенка спать, а он говорит мне: «Папа, проверь монстров под кроватью». Cмотрю под кровать, чтобы его успокоить, и вижу там своего ребенка, который смотрит на меня с ужасом и дрожащим голосом говорит: «Папа, там кто-то другой в моей кровати».