Невероятный случай произошел в одном из сел Поволжья. Вот как об этом рассказал единственный из выживших очевидцев произошедшего:
«Наша бригада шабашников строила в селе кирпичный коровник. Однажды в село привезли хоронить мужика. Говорили, что после окончания школы он уехал учиться в город, да так там и остался и, по всей видимости, дослужился до большого чина. Ради какого-то разнообразия я пошел на кладбище посмотреть похороны. Там встретил своего приятеля Виктора. Когда гроб проносили мимо того места, где мы стояли, я посмотрел на покойника. В глаза мне бросился шикарный золотой перстень у него на пальце. У меня еще мелькнула мысль: «Такое добро пропадет!».
Остаток дня меня не покидала дикая мысль, а вечером я поделился этой мыслью с Виктором. Я предложил ему разрыть могилу, вскрыть гроб и забрать перстень: покойнику он все равно не нужен, а мы можем на нем «срубить» неплохие «бабки». Приятель сразу же согласился.
В полночь, прихватив топор и две лопаты, мы отправились на кладбище. Прибыв на место, решили подбодрить себя водкой. За этим занятием нас и застал скользнувший по крестам свет фар вынырнувшего из-за пригорка автомобиля. Мы невольно пригнулись к земле. Автомобиль остановился у кладбищенских ворот, из него вышли две человеческие фигуры и направились в нашу сторону. Один из ночных посетителей — в ярком свете луны это было хорошо видно — нес большой сверток. У могилы солдата, погибшего в Чечне и похороненного две недели назад, незнакомцы остановились и стали сталкивать и складывать венки в кучу. Потом размотали сверток.
Вот тут-то и произошло то, отчего мои волосы встали дыбом. Неожиданно сильно запахло озоном. Казалось, этот запах наплывал волнами, с каждым разом становясь все гуще и гуще. И тут появился он! Он вынырнул из зарослей буквально в паре метров от нас. Какое-то мгновение находился к нам боком, потом повернулся и направился в сторону наших «коллег». Судя по сравнению с высотой крестов, роста он был определенно выше среднего, шеи, казалось, не было, и голова сидела прямо на плечах. Руки висели ниже колен, но по толщине не уступали ногам, на которых он двигался, не сгибая их в коленях. Наши «коллеги», не замечая его, продолжали усердно орудовать лопатами. И только когда он вплотную приблизился к могиле солдата, они одновременно повернулись в его сторону и застыли.
Эта немая сцена тянулась довольно продолжительное время. Потом он, сделав шаг в их сторону, схватил одного из них и с размаху насадил на острые прутки металлической ограды по всей длине позвоночника. При этом пострадавший не издал ни звука, а второй стоял все в той же позе и молча наблюдал за происходящим. И вдруг, как будто очнувшись, он отшатнулся назад и, размахнувшись лопатой, с силой опустил ее на голову монстра.
Казалось бы, что от такого удара он должен был развалиться на две части, но лопата, не встретив на пути никакого сопротивления, со свистом рассекла воздух и глубоко врезалась в землю, увлекая за собой нападавшего. Монстр резко выбросил вперед руку и схватил согнувшегося человека за затылок. Раздался страшный хруст, сопровождаемый чавкающим звуком. Бедняга как-то сразу обмяк, упал на колени и повалился боком прямо на могилу. Монстр какое-то время стоял в раздумье, как бы оценивая ситуацию, потом снял, как пушинку, с ограды первого, с такой же легкостью поднял с земли второго и, взяв их под мышки, медленно удалился вглубь кладбища.
Сначала в себя пришел Виктор. Он в несколько прыжков достиг забора, перелетел через него и понесся в сторону села, а за ним и я. Утром я узнал, что моего приятеля нашли повесившимся во дворе собственного дома. А я в тот же день уехал в город и в том селе больше не появлялся».
Ты проснулся. А она — нет.