Силуэт

   Это случилось в июле 2016 года. В тёплую летнюю ночь я прогуливался по парку, наслаждаясь свежим воздухом, и не без удовольствия созерцая, как длинные ветви деревьев, переплетаясь во мраке и колеблясь на ветру, образуют причудливые фигуры, которые моё утомлённое сознание превращало в диковинных зверей, птиц и невиданных чудовищ. Ночная прохлада освежала голову, но мысль была словно выхвачена из неё, и растворялась в ночном сумраке, наполненном какой-то первобытной, сказочной мистикой. Я будто сам стал первобытным человеком, рыскающим среди дремучих лесов в поисках пищи, и весь мир казался мне, точно младенцу, таким огромным и таким неизведанным. Огромный жёлтый диск Луны светился стеклянным фонарём, а усыпавшие небо звёзды сияли бесчисленными искорками и дружелюбно мне подмигивали.

    Всё вокруг было словно живое. От этого даже стало несколько не по себе: присутствие чего-то другого, неизвестного воскрешает в нас тот древний инстинкт, известный под именем «первобытного ужаса», который был двигателем первоначального развития людей. Сталкиваясь с неизвестной, но активной силой, первобытный человек испытывал страх, приводивший в действие все его умственные способности, направленные на изобретение способа избежать опасности. Так, например, против диких зверей был «приручён» огонь и изобретены копья.

    Мои раздумья прервал отдалённый гул. Он напоминал шум ветра в трубе, но был слишком однотонным. Я пошёл на звук. Звук шёл слева, за рядами деревьев, где за низкой оградой возвышалась небольшая постройка. Я никогда не придавал значения, для чего она там, полагая, что это сооружение для каких-то технических нужд — какая-нибудь подстанция или что-то в этом роде. Зайдя внутрь, я увидел просторное помещение с неизвестными мне установками, металлическими шкафчиками с окошечками для показаний приборов, изогнутыми трубами и решётчатым полом. В помещении было сыро и пахло плесенью. Включив фонарик на смартфоне, я медленно проходил между рядами шкафчиков и прислушивался, откуда идёт гул. Надо заметить, что хотя я не специалист в технике, но умею отличить гул трансформаторов или приборов от гула «естественного» происхождения: так вот, этот гул звучал именно как «естественный», и тем более было удивительно, откуда ему взяться в техническом сооружении.

    Ощущение таинственности не покидало меня: горящие в темноте циферблаты и окошки, мерцающие огоньки лампочек, холодный лунный свет, падающий на пол через небольшие окна — всё подогревало мои усилия. Чувство страха, любопытство и тяга к таинственному слились в моей душе в единую силу, влекущую меня дальше и дальше на пути к неведомому гулу. Наконец я увидал источник его — это был открытый железный люк, призывно обнажающий предо мной ступени, ведущие в непроглядную тьму. Соблазн был велик, страх боролся с любопытством, как вдруг я услышал щелчок позади себя. Гул прекратился. Оглянувшись, я увидел жуткую картину: один за одним от двери по направлению ко мне начали гаснуть лампочки и окошки измерительных приборов. Каждое отключение сопровождалось оглушительным щелчком с эхом, отчего у меня бешено заколотилось сердце и выступила испарина на лбу. Я не знал, что делать, возможно, это автоматическое выключение, какая-то перезагрузка, размышлял я, покуда не увидел это.

    В самом начале моего пути между рядами шкафов я увидел силуэт. По сердцу пробежал холодок и только одна мысль стучала в виски — это не человек. Не знаю, почему я так подумал, но это было для меня очевидным, словно то древнее первобытное чутьё, более древнее, чем разум, само подсказало мне эту мысль. Силуэт был хотя и человеческий, но слишком размытый и — главное — он был слишком чёрным, резко выделяясь на фоне неосвещённой тьмы. Прошло полминуты, прежде чем я решился что-то делать. И, разумеется, я сделал самую глупую вещь, которую мог тогда совершить — я стал медленно и как можно бесшумнее спускаться в подвал, спиной назад, чтобы не выпускать из вида силуэт. Решив, что могу там переждать или даже найти выход, я стал пробираться в кромешной тьме, освещая путь фонариком, вздрагивая при каждом шорохе, осторожно наступая на покрытый песком и мелкими камнями пол. Подвал был ничем не примечателен — стены, несколько приборов у стен, батареи отопления, инструменты.

    Меня не покидала мысль — а что если оно спустится за мной? Даже тень этой мысли вызывала панический страх, поэтому я как мог отгонял её, стремясь поскорее найти выход или убежище. Подвал оказался на удивление длинным: я прошёл уже примерно минуту, и хотя я шагал медленно, но свет моего фонарика ещё не достигал противоположной стены. Это испугало меня. Попал ли я в ловушку? Не намеренно ли это существо заманило меня сюда? Но зачем? Вопросы возникали и возникали, не находя ответа, а подвалу не было конца. Я даже немного расслабился, начиная привыкать к своему положению, осваиваясь с ролью «прячущегося беглеца», как вдруг снова услышал тот самый гул. Гул исходил откуда-то сзади, и мне даже не хотелось оборачиваться, чтобы не высветить в темноте нечто, что заставит меня оцепенеть от страха.

Я прибавил шаг, тревога всё нарастала, сердце почти выпрыгивало из груди, хотелось тотчас побежать, но я не знал, как отреагирует на это то, что является источником гула, и поэтому не решался. Внезапно гул снова стих, и я даже замер в нерешительности, но через миг резкий стальной удар заставил меня вздрогнуть — звук был, будто что-то огромное и железное упало на пол. Удар повторился через полсекунды. Третий, четвёртый, пятый — удары следовали, наращивая темп. Что-то приближалось ко мне. Бежать! Я стремглав кинулся вперёд, не разбирая дороги, спотыкаясь о камни и инструменты, слыша, как нечто гонится за мной с железным топотом. Я даже не хотел думать, что это — вся моя воля сосредоточилась в беге, сердце колотилось, дыхание начало сбиваться, и в боку кололо от резкого старта; нет, я не могу выдохнуться, я ощущал его присутствие в каких-то сантиметрах за собой, мне казалось, если я остановлюсь или упаду, мне придёт неизбежный конец.

    Я увидел впереди свет. Это был свет, как в конце туннеля, такой яркий, ослепительный, окружённый со всех сторон тьмой. И тогда я услышал его рёв. Как будто тысячи адских голосов слились в один вой: сначала это были жуткие демонические голоса, с металлическими нотками, со злобным звериным хрипением, но затем они сменились голосами жертв, заключенных в ад, и в этих голосах вся человеческая сущность была искажена — это были уже не человеческие крики, это были звуки бесконечного ужаса, вечного страдания и абсолютного отсутствия надежды.

    Я не помню, как я выбежал из туннеля. Я оказался в ночном парке, на лужайке, где возвышалось кирпичное здание технического предназначения. Луна, злобно ухмыляясь, бледно светила на траву, а звёзды хитро подмигивали. Деревья, мрачно покачиваясь, сплетали свои ветви в форме рогов и нечеловеческих силуэтов. Быстро придя в себя, я осветил фонариком местность, и понял, что опасность миновала. Весь дрожа и тяжело отдышиваясь, я скорее поспешил домой быстрым шагом. Дома, даже не раздеваясь и не выключая свет, я рухнул в кровать и уснул. Что же случилось со мной там? Что это был за силуэт? Почему он явился за мной? И как мне удалось сбежать от него? Эти вопросы и до сих пор волнуют меня. Выходя на улицу, я вижу ежедневно сотни людей, слышу тысячи звуков, но где-то в глубине души продолжает звучать тот ровный гул, заставляя вздрагивать меня всякий раз, когда он звучит отчётливее и сильнее.

    Я заглушаю его работой, а в дни отдыха — алкоголем. И иногда, в часы одиночества и блуждания мыслью по своему прошлому и настоящему, погружаясь глубоко в себя, я с ужасом вздрагиваю, когда на мгновенье зазвучат те голоса, которые навеки изменили во мне понятие о сущности человеческого ужаса.