Мне тогда было 8 или 9 лет. Своих друзей у меня толком и не было, поэтому я все больше ошивалась со старшей сестрой, которая, конечно, не очень-то любила меня за собой таскать. Сестра на пять лет меня старше и в середине девяностых была подростком. Жили мы не особо богато, развлекали себя как могли, летом и зимой пропадали на улице.
Однажды в пятницу родители оставили меня на пригляд сестре, а сами ушли в гости на день рождения подруги мамы. Это была то ли поздняя весна, то ли раннее лето. Погода была просто великолепной — легкий теплый ветерок, шелест свежей, еще не пыльной зелени... Сестра с двумя своими подружками (и со мной в придачу) долго болтали, сидя на лавочке перед подъездом, обсуждая школу и мальчишек — в общем, настроение у всех было приподнятое. Спускающиеся сумерки наводили больше романтики, нежели желания расходится по домам. Во всех пятиэтажках нашего двора уже давно горел свет в окнах, но фонари еще не зажглись. Тусклые отблески освещали тротуар вдоль дома.
Вдруг мы все затихли и повернулись к Кате, одной из подружек сестры — самой тихой и спокойной девчушке. Та сидела, как вкопанная, была бледной и мычала что-то бессвязное. Мы вслушались и поняли, что она без устали повторяет: «Ноги... Ноги... Ноги...», тыча при этом пальцем куда-то в сторону дороги. Когда мы повернулись, то оторопь охватила нас всех: мимо нас над тротуаром плыл мужчина в темном пальто и шляпе. Именно плыл! Потому что ниже колен у него ничего не было. Он беззвучно двигался мимо нас, не поворачивая головы, не двигая какими-то частями тела, и так же беззвучно растворился в темноте, уходя из освещенной части тротуара...
Все в ужасе разбежались по домам. Мы с сестрой забились под одеяло и считали минуты до прихода родителей. Когда они все-таки появились, мы наперебой пытались рассказать им эту историю. Отец успокаивал нас тем, что, наверное, мужчина нес зеркало, которое исказило наше восприятие, или просто на улице было плохое освещение. Но мы с сестрой точно знали, что именно мы видели.
Лишь через пару лет я узнала, что в ту пятницу одному из наших соседей отрубило на заводе ноги, и он истек кровью, не дождавшись скорой...
Не могу двигаться, дышать, говорить и слышать — вокруг темнота все время. Если б я знал, лучше бы попросил кремировать меня.