Лет двадцать назад направили меня и еще двух моих коллег в командировку — нужно было законсервировать на зиму памятник под реставрацию. Приехали в Тмутаракань — поселок на отшибе цивилизации. Поздняя осень, уже заморозки стояли ночами, темнело рано. Отметились в поселковом совете, стали нас определять на ночь. Пока утрясали все дела, наступила ночь. Провожатая вела нас какими-то усадьбами, заросшими бурьяном. Темно было — хоть глаз коли, фонарей нет. Пришли к домику, вокруг деревья, кусты. Открыла она дом, провела в комнату, говорит — жить будете здесь, это что-то вроде нашего общежития для приезжих, сейчас вы тут одни, поэтому дверь за мной заприте и никого не пускайте.
Заперли мы дверь изнутри на железные скобы, растопили печь, стали укладываться спать. Через час я услышал, что по коридору кто-то ходит, половицы скрипят, потом в печь полез, стал шуршать поленьями, лязгнул защелкой на чугунной дверце... Помня, что дверь мы закрыли изнутри, я испугался, толкнул товарища. А тот сам не спит, стучит зубами. Страх на нас такой накатил — жуть. Три здоровых лба еле уснули.
А утром вышли из дома — оказывается, домик-то стоит в центре старого кладбища, вокруг кресты перекошенные. В тот же день мы уехали из поселка, сделав работу за день, хотя планировалось работать три дня.
Врачи сказали пациенту, что после ампутации возможны фантомные боли. Но никто не предупредил о том, как холодные пальцы ампутированной руки будут чесать другую.